Руководство по Исламским Финансам

Исламские финансы – это сегмент финансовой индустрии, основанный на соблюдении норм шариата (исламского права) в экономике. Проще говоря, исламские банки и инструменты работают по особым принципам: они не начисляют проценты, избегают спекуляций и ориентированы на реальные активы и этические инвестиции. Еще в конце XX века начали появляться частные банки, применяющие шариатские принципы в коммерческих финансах (Исламский банкинг — Википедия). Сегодня же исламские финансовые услуги превратились из нишевого рынка в полноценную мировую индустрию с активами более $4,5 трлн (по состоянию на 2022 год) (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Ежегодный рост остается двузначным – например, в 2022 году глобальные исламские финансовые активы увеличились на 11% (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG), а за последнее десятилетие отрасль демонстрировала в среднем около 15–20% роста ежегодно (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). К 2027 году, по прогнозам, объем активов может достичь $6,7 трлн (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Эти цифры отражают устойчивый спрос со стороны клиентов и инвесторов, поддержку регуляторов и высокую прибыльность, что придало когда-то небольшому сектору статус динамично растущей части мировой финансовой системы (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG).

Исламские финансы привлекают внимание не только в странах с преимущественно мусульманским населением, но и по всему миру. Принципы такой системы находят отклик у широкой аудитории благодаря своей ориентации на справедливость и реальную экономику. Согласно исследованию МВФ, быстрый рост исламских финансов во многом объясняется их устойчивостью – ограничения на чрезмерный риск и упор на партнерство делают эту модель теоретически более стабильной перед потрясениями (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). В данной статье представлен обзор исламской финансовой системы: ее базовые принципы и ценности, ключевые инструменты, история становления, современное применение – в том числе в международной торговле, – а также перспективы развития с учетом технологических трендов. Материал предназначен для профессиональной аудитории и поможет понять, как исламские финансы работают и какую роль играют в глобальной экономике.

Содержание

Принципы исламских финансов
Ключевые инструменты и продукты исламских финансов
История развития исламских финансов
Современный масштаб и роль в мировой экономике
Технологии и инновации: исламские финансы в цифровую эпоху
Регулирование и стандарты
Перспективы развития исламских финансов

Принципы исламских финансов

Исламская финансовая модель строится на ряде принципов, коренящихся в нормах шариата. Эти принципы направлены на обеспечение справедливости, прозрачности и связи с реальной экономикой. К основным относятся:

Запрет рибы (ростовщичества) – категорический отказ от начисления и уплаты процентов на капиталы и займы (Исламский банкинг — Википедия). Деньги не должны «делать деньги» сами по себе за счет фиксированного процента. Доход может быть получен только через участие в реальных коммерческих проектах и разделение рисков. Любой предопределенный фиксированный доход без привязки к активам или риску считается риба и запрещен. Этот фундаментальный принцип призван защитить заемщиков от эксплуатации и избежать дисбаланса, когда сильная сторона получает гарантированную выгоду, не разделяя рисков с более слабой стороной.
Запрет неопределенности и азартных игр (гарар и майсир) – сделки не должны носить характер спекулятивной игры или содержать чрезмерную неопределенность в условиях (Исламский банкинг — Википедия) (Исламский банкинг — Википедия). Под гарар понимаются ситуации, когда в контракте есть существенная неясность или риск обмана (например, продажа «кошки в мешке»), а майсир – это азартные сделки, зависящие от случайности или ставок (лотереи, пари). Шариат требует, чтобы условия контрактов были максимально прозрачными и понятными для всех сторон. Если исход или предмет сделки неопределен до такой степени, что превращает ее в азартную игру, такая сделка недействительна. Этот принцип предотвращает мошенничество и излишний риск, способный дестабилизировать отношения сторон.
Принцип участия в прибыли и рисках – капитал в исламских финансах должен работать на основе партнерства, а не фиксированного долга. Банки и инвесторы вместо того, чтобы получать фиксированный процент, вступают в отношения с клиентами как совладельцы или соинвесторы. Действует ключевой шариатский постулат: «вознаграждение приходит вместе с риском» – то есть прибыль оправдана только там, где капитал разделяет риск предпринимательской деятельности. В таких схемах (например, договоры мудариба или мушарака, см. ниже) прибыли распределяются по заранее оговоренным долям, а убытки несутся в соответствии с вложенным капиталом. Подобный подход усиливает связь между финансированием и успешностью проекта, стимулируя тщательную оценку рисков и повышая ответственность всех участников.
Обеспеченность реальными активами – финансовые сделки должны базироваться на конкретных товарах или услугах, имеющих материальную ценность. Шариатское право запрещает принцип «продавать то, чего у тебя нет» (Исламский банкинг — Википедия), отсюда классический запрет на пустые деривативы и продажу несуществующих товаров. Каждый финансируемый проект или сделка привязаны к реальным активам: недвижимости, товарам, оборудованию и т.д. Деньги выполняют роль посредника в обмене, но не выступают самостоятельно объектом торговли (исключение – валютообмен по спот-курсу). Такая активно-ориентированность создает прочную связь между финансовым сектором и реальным производством, препятствуя формированию «пузырей» из чисто спекулятивного капитала. Контракты оформляются так, чтобы отражать право собственности на активы и их переход, что повышает ответственность сторон и святость исполнения договоров.
Этические ограничения инвестиций – исламская этика накладывает социально-нравственный фильтр на направления вложений. Запрещено финансировать производство или торговлю, противоречащие исламским нормам (так называемые харам-секторы). К ним относятся, в частности, индустрии алкоголя и табака, свиноводство, азартные игры, порнография, оружие массового поражения и т.п. (Исламский банкинг — Википедия). Деньги, полученные от запрещенных видов деятельности, считаются «нечистыми» с точки зрения шариата, поэтому мусульманину нельзя не только заниматься таким бизнесом, но даже получать пассивный доход от доли в нем (Исламский банкинг — Википедия). В результате исламские финансисты руководствуются принципами, близкими к современным концепциям ESG и ответственного инвестирования: проекты оцениваются не только по прибыльности, но и по их нравственности и влиянию на общество. Например, банк не выдаст заем на строительство казино или винокурни, как бы прибыльны ни казались эти проекты.

Таким образом, совокупность этих принципов формирует исламскую финансовую модель, отличную от традиционной. Банковская прибыль строится не на процентной марже, а на торговых наценках, аренде или доле в прибыли бизнесов. Риски не перекладываются целиком на заемщика – напротив, финансист разделяет их, что создает более справедливое распределение прибыли и убытков. Финансовые потоки направляются в реальный сектор и этически приемлемые сферы. В результате образуется система, которая в теории более устойчива к кризисным явлениям: привязка к реальным активам и запрет на долговой перегруз позволяют избегать многих перекосов. Не случайно после мирового финансового кризиса 2008 года даже представители Ватикана отмечали, что принципы исламских финансов могли бы послужить «спасением для рынков во времена потрясений» (Исламский банкинг — Википедия), ведь католическая церковь исторически тоже осуждала ростовщичество.

Конечно, на практике исламские банки сталкиваются с теми же вызовами, что и обычные, и не являются полностью защищенными от рисков. Однако заложенные в их основу этические и экономические ограничения задают иную философию работы с деньгами – более консервативную, ориентированную на долгосрочную устойчивость и общественную пользу.

Ключевые инструменты и продукты исламских финансов

Для воплощения вышеописанных принципов разработан целый ряд специальных финансовых инструментов. Они позволяют осуществлять финансирование, инвестирование и управление рисками без нарушения норм шариата. Рассмотрим основные из них:

Мурабаха (торговое финансирование с наценкой) – самая распространенная форма финансирования в исламских банках. По сути, это сделка купли-продажи: банк приобретает по просьбе клиента определенный товар или актив и сразу перепродает ему с наценкой, согласованной заранее (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Клиент выплачивает стоимость товара банку обычно в рассрочку. Важно, что банк берет на себя риск владения товаром на время сделки – например, если товар будет поврежден между покупкой и продажей, ответственность ложится на банк. Мурабаха позволяет заменить обычный кредит на покупку (например, автомобиля или сырья для бизнеса): клиент получает нужный товар сейчас, а выплачивает его стоимость частями, но формально это торговая сделка, а не ссуда под процент. Наценка выступает прибылью банка вместо процентов, и она фиксируется заранее, исключая неопределенность. Мурабаха удобна для краткосрочного финансирования и торговли, однако критики отмечают, что она по экономической сути близка к кредиту, хотя и оформлена как торговля.
Иджара (лизинг) – аналог лизинговых операций. Банк или лизинговая компания приобретает объект (например, оборудование, недвижимость) и передает его клиенту в аренду на оговоренный срок (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Клиент платит арендные платежи, которые формируют доход финансиста. Вариант иджара ва иктина предусматривает право выкупа: часть каждой выплаты идет в счет будущей покупки актива арендатором (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). В конце срока клиент может стать полноправным владельцем. Иджара позволяет финансировать основные средства бизнеса или имущество без процентного кредита – арендные платежи заменяют проценты. Поскольку актив остается в собственности финансиста на период аренды, он несет риски существенного повреждения или утраты объекта (обычно страхует его, в рамках исламской модели – через такафул, см. ниже). Лизинговые схемы очень популярны для финансирования транспорта, техники, недвижимости. Они полностью соответствуют шариату, так как это плата за пользование реальным активом.
Мудараба (договор доверительного управления) – форма долевого финансирования, при которой одна сторона предоставляет капитал, а другая – управляет проектом, предлагая свою трудовую экспертизу. Это партнерство инвестора и управляющего: инвестор (раб-уль-маль) вкладывает деньги, управляющий (мудариб) – знания и управление проектом. Прибыль, полученная проектом, делится в оговоренных пропорциях между сторонами (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Если же проект терпит убытки, то их денежную составляющую несет только инвестор (теряет вложенный капитал), а мудариб теряет вложенный труд и время – то есть не получает вознаграждения. Ответственность мудариба ограничена тем, что он не наносит ущерба умышленно или по грубой небрежности. Мудараба часто используется для управления инвестиционными фондами, доверительного управления активами, исламского аналога венчурного финансирования. Это классический пример финансирования с разделением рисков: доход инвестора не гарантирован, зависит от успеха дела, зато при удаче он может получить значительную прибыль.
Мушарака (долевое участие) – еще одна партнерская модель, в чем-то похожая на мударабу, но со взаимным вкладом капитала. В мушарака несколько партнеров (например, банк и предприниматель) совместно инвестируют средства в бизнес или проект и управляют им (либо назначают управляющего). Прибыль распределяется по согласованным долям, обычно пропорционально вкладу, но доли могут оговариваться и иным образом при согласии всех сторон. Убытки же делятся строго пропорционально долям капитала каждого участника, согласно исламским нормам справедливости (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Мушарака может быть постоянной (долговременное партнерство) или уменьшаться по мере того, как один из партнеров выкупает долю другого (так называемая мушкарака мутатанакиса, применяемая, например, в финансировании недвижимости – клиент постепенно выкупает долю банка в доме). Мушарака хорошо подходит для проектного финансирования и крупного бизнеса, где банк выступает соинвестором. Для предпринимателя это аналог привлечения долевого инвестора вместо кредита. Банк, правда, обычно менее активно участвует в управлении, но имеет право контроля. Мушарака разделяет риски и вознаграждение, что отвечает шариатским требованиям.
Сукук (исламские облигации) – инвестиционные сертификаты, аналогичные облигациям, но структурированные в соответствии с шариатом. Владелец сукука не предоставляет заем эмитенту, как в случае облигации, а становится совладельцем доли в определенном активе или проекте и получает доход от владения этим активом. Например, при выпуске сукук на недвижимость, инвесторы-сукукодержатели приобретают доли собственности на объект, а эмитент обязуется выкупить эти доли обратно через определенный срок. За время обращения сукука инвесторы получают доход в форме арендных платежей (если актив сдается в аренду) или доли прибыли проекта, вместо процентных купонов (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG) (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Структуры сукуков бывают разными – под конкретные активы, под доходы от проектов, аренды, товарные операции и пр., но все они минуют выплату процентов и привязаны к реальным потокам. Рынок сукук бурно развивался с начала 2000-х: если в 2001 году состоялся первый значимый выпуск сукук в современном формате, то к концу 2022 года в мире накоплено сукук на сумму около $788 млрд (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG), выпущено почти 5 тысяч выпусков. С помощью сукук правительства и компании привлекают крупные средства от инвесторов, желающих соблюдать шариатские ограничения. За последние годы к выпуску сукук прибегали не только традиционные страны исламского мира (такие как страны Персидского залива, Малайзия, Индонезия, Турция и др.), но и ряд других государств – например, Великобритания, Южная Африка, Нигерия, Люксембург, Гонконг – для финансирования бюджетных и инфраструктурных проектов (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG) (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Выпуски сукук почти всегда привлекают повышенный интерес и часто переподписываются инвесторами (спрос превышает предложение) благодаря относительной редкости таких инструментов и их привлекательности для диверсификации портфеля. Несмотря на успехи, рынок сукук все еще намного меньше рынка обычных облигаций, а ликвидность сукук на вторичном рынке обычно ниже – многие инвесторы держат их до погашения, получая стабильный поток халяльного дохода.
Такафул (исламское страхование) – система страхования, основанная на принципах взаимопомощи и солидарности, альтернативная традиционному страхованию. В классическом страховании имеются элементы, противоречащие шариату: неопределенность результата, азарт (страховой случай может произойти или нет) и инвестиции резервов страховщика под проценты. В модели такафул эти проблемы решаются тем, что участники системы взаимно гарантируют друг другу помощь. Страховые взносы рассматриваются как пожертвования в общий фонд, из которого выплачиваются компенсации пострадавшим. Страховая компания выступает управляющим фондом (за вознаграждение), а не продавцом полиса. Невыплаченные остатки фонда могут распределяться между участниками или переноситься на следующий период. Таким образом, исключается азартность – каждый взнос изначально предназначен на помощь сообществу. Кроме того, средства фонда инвестируются только в шариатски разрешенные активы. Традиционные страховые продукты – от медицинского страхования до страхования имущества – в формате такафул получили широкое распространение в странах с исламскими финансами. Крупные операторы такафул существуют в Малазии, странах Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии. Все больше международных перестраховочных компаний также предлагают ретакафул (перестрахование по исламским принципам). Такафул дополняет банковский сектор, обеспечивая механизм управления рисками в рамках шариата.

Кроме перечисленных, существуют и другие инструменты: например, салам – предоплата за товар с поставкой в будущем (аналог фьючерсной сделки, но с полной предоплатой) (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015), истисна – контракт на изготовление или строительство с оплатой поэтапно или постфактум (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015), кард аль-хасан – беспроцентный благотворительный заем, и др. Также развиваются исламские инвестиционные фонды и индексы для вложений в акции компаний, соответствующих требованиям шариата (такие компании проходят шариатский скрининг, не имеют недопустимых видов доходов и умеренную долговую нагрузку).

Итого, исламские финансисты создали целый параллельный набор финансовых продуктов, которые по функциям аналогичны привычным кредитам, облигациям, страховкам и деривативам, но имеют иную правовую форму. Это позволяет мусульманским инвесторам и предпринимателям вести полноценную деятельность на финансовых рынках, не нарушая своих религиозных убеждений. А для международных игроков эти инструменты предоставляют альтернативные способы привлечения капитала и распределения рисков, часто привлекая не только религиозных последователей, но и сторонников этичных инвестиций.

История развития исламских финансов

Современная индустрия исламских финансов выросла на стыке древних торговых традиций и новых экономических реалий XX века. Хотя принципы запрета ростовщичества и азартных игр восходят к пророку Мухаммаду и практиковались в мусульманских обществах веками, именно в последние десятилетия произошла институционализация этих идей в виде банков и рынков. Ниже кратко рассмотрены ключевые этапы развития:

1960-е годы – первые эксперименты. Поворотной точкой стало основание в 1963 г. в Египте первого современного исламского финансового института – сберегательного банка Mit Ghamr (Исламский банкинг — Википедия). Этот банк, по сути, работал без процентов: привлекал вклады населения и инвестировал их в производственные проекты на основе долевого участия. Эксперимент в Египте проходил под неофициальным исламским флагом (чтобы не вызывать подозрений у светских властей) и оказался настолько успешным, что к 1967 году в стране действовало уже 9 таких банков (Исламский банкинг — Википедия). Хотя в 1968 г. проект был свернут государством, он показал жизнеспособность беспроцентного банкинга. Параллельно, в Малайзии с 1962 года работал Tabung Haji – исламский накопительный фонд для паломников хаджа, тоже избежавший начисления процентов. Эти инициативы заложили основу для дальнейших попыток.
1970-е – рождение исламских банков. Накопленные нефтедоллары и усиление религиозной самоидентификации в мусульманском мире привели к всплеску интереса к исламской экономике. 1975 год часто упоминается как официальный старт индустрии: в Дубае открылся первый коммерческий исламский банк – Dubai Islamic Bank (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). В том же году по инициативе Организации Исламского Конференции был основан межгосударственный Исламский банк развития (Islamic Development Bank) со штаб-квартирой в Джидде (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters) – для финансирования проектов в странах-членах. В 1970-х прошли и важные международные конференции по исламской экономике (в Карачи, Мекке, Лондоне), где теоретики и практики обсуждали воплощение шариатских принципов в финансах (Исламский банкинг — Википедия). К концу десятилетия в разных странах Ближнего Востока и Азии действовали десятки исламских финансовых институтов (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Пакистан первым на государственном уровне объявил курс на «исламизацию» банковской системы – процесс начался в 1979 г. (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Появились исламские банки и в других странах: например, в Египте в 1971 г. открылся банк Nasser Social Bank, признанный одним из первых официальных исламских банков (Исламский банкинг — Википедия).
1980-е – экспансия и эксперименты. В 1980-х годах исламский банкинг получил серьезное распространение. Иран после исламской революции полностью перевел банковскую систему на безпроцентные рельсы (закон о беспроцентном банкинге принят в 1983 г., фактический переход – к 1984 г.) (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Судан в 1984 г. реформировал финансы в соответствии с шариатом на севере страны (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Малайзия запустила первый исламский банк (Bank Islam Malaysia) в 1983 г. (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters) и к концу 1980-х создала инфраструктуру для «двойной» банковской системы (традиционной и исламской параллельно). За пределами мусульманского мира вырос интерес со стороны международных банков – к 1985 году уже более 50 банков по всему миру (включая крупные западные) предлагали исламские продукты через отдельные «исламские окна» (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). В этот период также появилось понятие исламского инвестиционного компания – привлечение средств населения на принципах мушараки или мударабы. В Пакистане была внедрена правовая база для модараба-компаний (выпускавших исламские сертификаты инвестирования) (Исламский банкинг — Википедия). Одновременно, некоторые страны испытывали трудности: например, в Египте в конце 1980-х случился крах нескольких исламских инвестиционных компаний, что привело к временной утрате доверия со стороны властей (Исламский банкинг — Википедия). Тем не менее общий тренд оставался положительным: число исламских институтов росло, а их годовые темпы роста оценивались в 10–15% (Исламский банкинг — Википедия).
1990-е – стандартизация и глобализация. Чтобы обеспечить единство практики, индустрия перешла к созданию международных стандартов. В 1991 г. (формально учредительное собрание состоялось в 1990) при содействии Исламского банка развития была основана AAOIFI – Организация по бухгалтерскому учету и аудиту исламских финансовых учреждений (Исламский банкинг — Википедия) (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Базирующаяся в Бахрейне AAOIFI занялась разработкой единых стандартов учета, шариатского соответствия и корпоративного управления для исламских банков. Через десять лет, в 2002 г., в Куала-Лумпуре появилась IFSB – Совет по исламским финансовым услугам (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters), выполняющий роль аналогичную Базельскому комитету – устанавливающий принципы регулирования и надзора за исламскими банками и страховыми компаниями. Эти организации издали десятки стандартов (к 2015 г. AAOIFI выпустила 88 стандартов, IFSB – 17 стандартов и 6 инструкций (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015)), благодаря чему происходит постепенная унификация практик по всему миру. В 1990-е продолжается рост числа институтов: к концу десятилетия насчитывалось уже около 200 исламских финансовых учреждений в мире, управлявших совокупными активами более $150 млрд (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). География расширилась: около 40% таких институтов действовали на Ближнем Востоке, 40% – в Южной и Юго-Восточной Азии, остальные 20% – в Африке, Европе и Америке (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). В 1990 г. состоялся также первый официальный международный выпуск сукук (Малайзия выпустила Sukuk Government Investment Issues). Исламские принципы все более проникали в глобальные финансы: в Лондоне в 1990-х начали работать первые исламские инвестиционные фонды, а в 1997 г. в Бахрейне появился первый исламский межбанковский рынок (Liquidity Management Centre).
2000-е – признание в мировой финансовой системе. Начало XXI века ознаменовалось бурным ростом и международным признанием исламских финансов. Высокие цены на нефть и избыток ликвидности в странах Залива стимулировали выпуск сукук и развитие исламских банков. Западные финансовые центры тоже подключились: в 2004 г. в Лондоне открылся первый исламский коммерческий банк в Европе – Islamic Bank of Britain (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Великобритания стала активно развивать этот сектор, стремясь стать центром исламских финансов на Западе. В 2006 г. дубайская фондовая биржа объявила о преобразовании в полностью исламскую биржу (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). К 2008 году совокупные активы исламских финансов перевалили за $700 млрд, а сукук превратились в популярный инструмент привлечения капитала международными корпорациями и правительствами. Однако глобальный финансовый кризис 2008–09 гг. не обошел стороной и исламский сектор: хотя прямых токсичных активов у исламских банков не было, падение цен на недвижимость и бегство инвесторов от рисков привели к сокращению выпуска сукук почти на две трети в 2008 г. (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters). Тем не менее, уже к 2010 г. отрасль восстановилась и продолжила рост, привлекая внимание как более устойчивой модели финансирования. В 2009 г. правительство Великобритании заявило о планах выпустить суверенный сукук (что и реализовано в 2014 г., см. далее). Малазийская модель показала успех: доля исламского сектора в финансах Малайзии достигла ~20% к 2010 г. (: Milestones in rise of Islamic finance | Reuters), чему способствовала поддержка государства и активный рынок сукук.
2010-е – цифровая эра и новые рынки. В прошлом десятилетии исламские финансы окончательно перешли из разряда экзотики в мейнстрим во многих странах. Совокупные активы индустрии превысили $2 трлн (по состоянию на 2013 г. – около $2 трлн, с ростом ~17,6% ежегодно в 2009–2013 гг. (Исламский банкинг — Википедия)). Количество стран, где присутствуют исламские финансовые институты, превысило 70, а по некоторым данным достигло 105 стран (Исламский банкинг — Википедия). Конечно, степень проникновения различается: свыше 80% всех активов сосредоточено в десятке ключевых рынков. Лидерами стали страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (особенно Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт, Катар, Бахрейн), а также Малайзия и Индонезия в Юго-Восточной Азии (Исламский банкинг — Википедия). Отдельно стоит Иран, где почти весь банковский сектор формально исламский (что дает ему одну из первых строчек по объему активов, хотя методы учета отличаются). В 2014 г. Великобритания первой из западных стран выпустила суверенные сукук на £200 млн, открыв двери для других не исламских юрисдикций. За ней последовали Гонконг, Люксембург, ЮАР с собственными выпусками исламских облигаций. Также в 2010-х появились полностью исламские банки в западных странах (например, в Германии, США – в виде банков с ограниченной лицензией и инвестиционных компаний). В России и странах СНГ долгое время исламские финансы развивались точечно, через небольшие проекты и окна в банках, однако интерес сохранялся. Наконец, в 2023 г. в России официально запущен пилотный проект по исламскому банковскому обслуживанию в четырех регионах (Татарстан, Башкортостан, Чечня, Дагестан) под надзором Центробанка (Russian Lawmakers OK Bill On Islamic Banking In Four Mostly Muslim Regions). Это свидетельствует о том, что исламская финансовая модель воспринимается уже глобально – ею готовы воспользоваться там, где есть спрос на альтернативные источники капитала и инвестиции.

В итоге, за ~50 с лишним лет индустрия исламских финансов прошла путь от локальных экспериментов до неотъемлемой части мировой финансовой системы. Этому способствовали как религиозные убеждения миллионов людей, так и объективные преимущества – этичность, связь с реальной экономикой, устойчивость. Рассмотрим, как эта система функционирует сегодня и какое место занимает в глобальной экономике.

Современный масштаб и роль в мировой экономике

В настоящее время исламские финансы представляют собой крупный и диверсифицированный сектор, интегрированный в мировые рынки. Совокупные активы исламских финансовых институтов (включая банки, сукук, фонды, страховые компании) оцениваются в $4,5 трлн на конец 2022 г. (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Для сравнения, около десяти лет назад объем был примерно вдвое меньше. Хотя доля исламских финансов в глобальной финансовой системе пока относительно скромна (исчисляется единицами процентов от общих мировых активов), темпы роста значительно опережают традиционный банковский сектор (Исламский банкинг — Википедия). Это подтверждает тенденцию, что исламский банкинг растет быстрее общего банковского рынка за счет спроса не только в мусульманских странах, но и среди международных инвесторов, ищущих разнообразия и устойчивости (Исламский банкинг — Википедия).

Географическая концентрация. Ключевыми центрами исламских финансов являются страны Персидского залива и Юго-Восточной Азии. В числе лидеров по объему исламских банковских активов стабильно называются Саудовская Аравия, Иран, Малайзия, ОАЭ, Кувейт, Катар – на них приходится львиная доля индустрии (Исламский банкинг — Википедия). Малайзия давно зарекомендовала себя как образцовый рынок: при поддержке правительства там сформирована полноценная экосистема – от банков до сукук-биржи и такафул – и доля исламских финансов превышает 30% от общего финансового сектора страны. Саудовская Аравия и страны GCC (Совет сотрудничества Залива: Оман, ОАЭ, Катар, Бахрейн, Кувейт) также обладают крупными исламскими банками; некоторые из них (например, saudi National Commercial Bank, kuveyt Turk) входят в топ-10 мировых исламских банков по размеру. Индонезия, самая населенная мусульманская страна, активно наращивает сектор – помимо банков, правительство Индонезии является одним из крупнейших эмитентов сукук, включая зеленые сукук для финансирования экологических проектов. Турция также развивает участие государства и банков (там исламские банки называются «учреждениями участия» – participation banks).

В то же время, география не ограничивается исламским миром. Более 80 стран имеют хотя бы один исламский финансовый институт или сервис (Исламский банкинг — Википедия). Великобритания стала европейским хабом: в Лондоне работают несколько исламских банков (Al Rayan Bank, Gatehouse Bank и др.), действует лондонская биржа сукук, а правительство Великобритании периодически размещает суверенные сукук, задавая тон для Европы. Люксембург и Швейцария предлагают услуги по исламскому управлению активами. Африка: Судан и Нигерия имеют исламские банки; Нигерия и Сенегал пробовали выпуски сукук. Центральная Азия: Казахстан, Узбекистан, Киргизия принимают законы для привлечения исламского капитала. Южная Азия: Пакистан с 1980-х внедряет исламские продукты; в Индии хотя отсутствуют исламские банки, но действуют исламские инвестфонды для мусульманского населения. США и Канада: функционируют инвестиционные фонды и ипотечные компании, работающие по принципам шариата (например, американская Lariba предоставляет беспроцентные жилищные займы). А с недавним российским пилотным проектом (2023) даже крупнейшая по территории страна подключилась к этому тренду (Russian Lawmakers OK Bill On Islamic Banking In Four Mostly Muslim Regions).

Исламские банки и окна. Количественно индустрия представлена сотнями учреждений. По данным на 2022 год, в мире действовало 336 полноценных исламских банков, а кроме того, еще 274 традиционных банка открыли «исламские окна» (подразделения, предлагающие исламские продукты) (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Многие глобальные банковские группы имеют такие окна в странах исламского мира – например, HSBC Amanah, Standard Chartered Saadiq, Citi Islamic и др. Это свидетельствует о том, что даже конвенциональные финансы признали важность обслуживания клиентов, требующих соответствия шариату.

Выпуск сукук и рынки капитала. Сектор исламских капиталовложений уже стал частью мировой финансовой системы. Суверенные сукук ряда стран свободно обращаются на международных рынках, привлекая и мусульманских, и немусульманских инвесторов. Так, выпуски сукук правительства Индонезии, Малайзии, Саудовской Аравии, ОАЭ регулярно входят в глобальные облигационные индексы. Лондонская и Люксембургская фондовые биржи имеют листинг десятков сукук. Нефтяные государства Залива используют сукук наряду с обычными облигациями для финансирования бюджетных нужд. Даже страны с небольшим мусульманским населением привлекают исламский капитал: например, правительство Великобритании в 2021 г. выпустило второй суверенный сукук на £500 млн, а Нигерия планирует финансировать инфраструктуру через сукук. Международные организации тоже освоили этот инструмент: Исламский банк развития регулярно выпускает высокорейтинговые сукук, Азиатский банк развития и Мировой банк экспериментировали с выпуском «зелёных сукук» под экологические проекты. Такое участие негласно узаконило сукук как общепринятую категорию ценных бумаг. Объем размещений сукук в 2022 году достиг рекордных ~$200 млрд за год (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG) (для сравнения, весь рынок сукук в 2012 г. эмитировал около $142 млрд (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG)). Совокупно в обращении находится почти $800 млрд в сукуках (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Появляются новые виды, например ESG-сукук – ориентированные на финансирование социальных и экологических проектов, что объединяет исламские принципы с повесткой устойчивого развития.

Участие в международной торговле. Особое направление – это исламское торговое финансирование. Традиционно международная торговля опирается на аккредитивы, факторинг и банковские кредиты. В исламской модели применяются схожие инструменты, но адаптированные: например, для финансирования импорта банк может использовать мурабаху (покупает товар у зарубежного поставщика и продает импортеру с отсрочкой платежа), или истисна/салам для сырьевых поставок. Существует даже специализированная структура – Международная исламская корпорация по торговому финансированию (ITFC), созданная в составе группы Исламского банка развития. Она занимается предоставлением средств для торговли между странами ОИС (Организации исламского сотрудничества) на шариатской основе. Объемы пока относительно невелики: по оценке Всемирного банка, исламское торговое финансирование составляет порядка $186 млрд, что меньше 5% от всего объема торгового финансирования в странах ОИС (Islamic Trade Finance: An Opportunity for Malaysia). Тем не менее сегмент демонстрирует рост и считается перспективным, особенно для развития внутренней торговли между мусульманскими странами (Islamic Trade Finance: An Opportunity for Malaysia). В 2019 году ITFC одобрила сделок на $5,8 млрд для поддержки торговли государств-членов (Islamic Trade Finance: An Opportunity for Malaysia). Исламские банки также все активнее вовлечены в финансирование экспорта-импорта: в странах Залива значительная часть нефтеторговых сделок структурируется через исламские инструменты, в Юго-Восточной Азии применяется шариатский аккредитив (letter of credit с дополнительными соглашениями под шариат). Таким образом, исламские финансы способствуют росту торговли, предлагая альтернативные каналы финансирования для компаний, которые придерживаются принципов шариата или хотят привлечь капитал из исламских источников.

Взаимодействие с традиционной системой. В современном мире границы между исламскими и неисламскими финансами постепенно стираются. Многие сделки имеют смешанные консорциумы: например, при выпуске сукук международные инвестиционные банки выступают андеррайтерами наряду с исламскими банками; при проектном финансировании крупного инфраструктурного объекта в консорциуме могут участвовать и обычные, и исламские банки – просто предоставляя разные по структуре транши капитала. Регуляторы ведущих финансовых центров (Великобритания, Сингапур, Гонконг) адаптировали законодательство, чтобы исламские инструменты не облагались налогами и сборами несправедливо по сравнению с традиционными (например, в случае сукук решен вопрос двойного гербового сбора при передаче активов). Включение исламских финансов в глобальную архитектуру идет и через сотрудничество организаций: так, МВФ и Всемирный банк выпустили ряд рекомендаций по учету исламских финансов в статистике, рейтинговые агентства (S&P, Moody’s) оценивают исламские банки, а Базельский комитет рассматривает особенности ликвидности исламских банков при разработке правил. Всё это говорит о том, что исламская финансовая индустрия стала частью мировой, дополняя ее новыми идеями и источниками капитала.

Технологии и инновации: исламские финансы в цифровую эпоху

Как и остальная финансовая сфера, исламские финансы переживают влияние стремительного технологического прогресса. FinTech (финансовые технологии) открывают новые возможности для повышения эффективности, расширения охвата клиентов и обеспечения шариатского соответствия.

Цифровые банки и мобильные сервисы. В последние годы появился ряд цифровых исламских банков, которые оперируют без филиалов, предлагая услуги через мобильные приложения. Например, в Бахрейне и ОАЭ запущены полностью цифровые банки, соответствующие нормам шариата, такие как Meem (Группа Gulf International Bank) и Insha (цифровой банк для мусульман в Германии). В Малайзии и Индонезии несколько новых игроков получили лицензии исламских цифровых банков в 2020–2022 гг., ориентируясь на молодое население, предпочитающее онлайн-сервисы (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). В Саудовской Аравии и ОАЭ традиционные исламские банки также активно развивают мобильные супер-приложения, интегрирующие платежи, инвестиции и даже элементы маркетплейсов. Цифровизация особенно важна для охвата слабо обслуживаемых категорий – например, малых и средних предприятий, сельского населения, для которых исламский микрофинанс через мобильные кошельки предоставляет доступ к беспроцентным микрокредитам (часто на базе благотворительных фондов кард-аль-хасан).

Онлайн-инвестирование и краудфандинг. Появляются платформы краудфандинга, работающие по принципу мушараки или мурабахи, где множество инвесторов могут совместно финансировать проект и делить прибыль. Например, в странах Залива популярность набирают краудфандинговые площадки для недвижимости: инвесторы скидываются на покупку недвижимости, получают арендный доход (структура иджара) и затем долю от продажи объекта. Такие инвестиции оформляются как долевые, без гарантированного дохода, что соответствует шариату. Робо-эдвайзеры для исламских инвестиций – еще одно ноу-хау: приложения, которые автоматически подбирают портфель из халяльных акций и сукук под риск-профиль клиента (пример – американский сервис Wahed Invest). Благодаря этому молодые технологичные мусульмане могут легко инвестировать небольшие суммы, не опасаясь, что их деньги пойдут в запрещенные сферы.

Блокчейн и смарт-контракты. Технология блокчейн находит особенно интересное применение в исламских финансах, поскольку она обеспечивает прозрачность и неизменяемость транзакций – качества, высоко ценимые с точки зрения шариата. Один из первых прецедентов – в 2018 году в ОАЭ банк Al Hilal провел выпуск сукук с использованием блокчейна для расчета и учета сделок, назвав его «умным сукуком» (Islamic Finance Upgraded: Smarter Sukuk Using Blockchain). Смарт-контракты позволяют автоматизировать выплаты доходов держателям сукук, отслеживать владение и выполнять сложные условия (например, конвертацию в акции при наступлении событий) без риска манипуляций. Кроме того, блокчейн используется для токенизации активов: к примеру, компания Blossom Finance в 2019 г. инициировала в Индонезии выпуск микро-сукуков на блокчейне (Islamic Finance Upgraded: Smarter Sukuk Using Blockchain), где инвесторы приобретали токены, представленные долями в микрофинансовых проектах (мурабаха) – это повысило доступность инвестиций и снизило издержки. В сфере исламского банкинга блокчейн также пробует применяться для нотаризации шариатских контрактов и хранения данных о клиентах (что может упростить комплаенс и оценку благонадежности). Некоторые исламские банки внедряют блокчейн для ускорения транскордонных платежей и Remittance-переводов, что актуально для миллионов трудовых мигрантов-мусульман.

Искусственный интеллект и RegTech. AI и технологии регулятивного комплаенса помогают автоматизировать проверку шариатского соответствия. Например, алгоритмы машинного обучения могут сканировать финансовые отчеты компаний и отсевать те, что не соответствуют критериям (по долгу, видам доходов) для формирования исламских индексов акций. Это ускоряет работу шариатских советов при банках и фондах. Также AI используется в чат-ботах консультирования клиентов: виртуальные ассистенты отвечают на вопросы об исламских продуктах, обучают основам финансовой грамотности по шариату. RegTech-решения (технологии для регулятивной отчетности) адаптированы под специфику исламских финансов, например, ведение учета распределения прибыли в инвестиционных аккаунтах, расчет обязательных отчислений на благотворительность (часть дохода от сомнительных источников по шариату часто очищается через благотворительность). Всё это делает деятельность исламских институтов более прозрачной и эффективной.

Финтех-экосистема. В целом, формируется глобальная экосистема исламского финтеха. В 2020 г. был запущен мировой Исламский финтех-рейтинг, согласно которому в таких странах, как Малайзия, Индонезия, ОАЭ, Саудовская Аравия, Великобритания, действует наибольшее число стартапов, объединяющих технологические решения и исламскую финансовую модель. В их числе – P2P-платформы займов под честное слово (Qard Hasan онлайн), приложения для учета закята (обязательного пожертвования части прибыли на благотворительность), необанки для мусульманской молодежи, предлагающие стильные карты без процентов, и др. Регуляторы многих стран запускают санкционированные песочницы для исламских финтех-проектов, чтобы протестировать их перед массовым выходом. Например, Бахрейн и ОАЭ были одними из первых, кто разрешил открывать счета на блокчейне для исламских продуктов в контролируемом режиме.

Можно сказать, что технологии помогают решить давние задачи индустрии: снизить издержки сложных структур (мурабаха, сукук часто требуют множества бумаг и посредников – теперь часть функций берет код), расширить аудиторию (мобильные приложения доносят услуги туда, где нет отделений банков) и укрепить доверие (смарт-контракты исключают человеческий фактор обмана). В ближайшем будущем ожидается дальнейшее проникновение искусственного интеллекта – например, для автоматической выдачи фетв (заключений) по типовым продуктам или анализа речи клиентов на предмет одобрения займа. Большие данные могут использоваться для оценки социального эффекта инвестиций (что важно в парадигме этических финансов). Таким образом, исламские финансы уверенно входят в индустрию 4.0, сохраняя свои уникальные ценности и используя лучшие достижения финтеха.

Регулирование и стандарты

Одной из причин успеха исламских финансов стало создание специализированных органов и нормативных актов, обеспечивающих регулирование отрасли наравне с традиционным сектором. В разных странах выработаны свои подходы, но есть и международные стандарты, которые помогают гармонизировать практику.

Международные стандартотворческие организации. Как упоминалось, две ключевые структуры – AAOIFI (Accounting and Auditing Organization for Islamic Financial Institutions) и IFSB (Islamic Financial Services Board) – сыграли большую роль в унификации правил. AAOIFI, основанная в 1991 г. в Бахрейне, выпускает стандарты по бухгалтерскому учету, аудиту, управлению и шариатскому соответствию для исламских финансовых учреждений (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Эти стандарты охватывают, например, учет прибыльных и убытковых инвестиций (мушарака, мудариба), правила признания доходов по сукук, требования к раскрытию информации. Многие страны (особенно на Ближнем Востоке) официально требуют от исламских банков следования стандартам AAOIFI, либо учитывают их при национальной регуляции. IFSB, созданный в 2002 г. под эгидой центральных банков Малайзии и ряда других стран, разрабатывает пруденциальные стандарты – т.е. требования к капиталу, ликвидности, управлению рисками исламских банков, аналогичные рекомендациям Базельского комитета, но адаптированные под специфику (например, учитывающие, что в исламских банках есть инвестиционные счета на принципах прибыли/убытка). К IFSB присоединились надзорные органы более чем 50 стран, включая и страны вне исламского мира, например, Великобританию, Люксембург, Австралию, которые заинтересованы в надлежащем контроле своих исламских сегментов. Международный исламский рынок капитала (IIFM) – еще одна организация, базирующаяся в Бахрейне, занимается стандартизацией документов для сукук и исламских деривативов (напр. типовые соглашения для хеджирования на основе вада или мурабахи). Совместная работа этих органов означает, что сегодня большинство исламских финансовых продуктов имеют типовые контракты и понятные стандарты отчетности, признанные во многих юрисдикциях.

Национальное регулирование. В странах с значительной долей исламского банкинга регуляторы адаптировали законодательство. Существует несколько моделей:

Дуальная банковская система (например, Малайзия, ОАЭ, Пакистан, Египет): когда наряду с обычными банками действуют исламские, и для них принят специальный закон. Обычно он определяет понятие исламского банка, требования наличия шариатского совета при банке (группа ученых, которые утверждают продукты как соответствующие шариату), особенности налогообложения (чтобы сделки купли-продажи в рамках финансирования не облагались лишним налогом). Центральный банк выпускает регулирование по ликвидности, достаточности капитала, допускающее исламские активы (например, сукук признаются высоколиквидными ценными бумагами наряду с гособлигациями). Также могут создаваться централизованные шариатские советы при центробанке, которые утверждают новые типы продуктов на национальном уровне – это практикуется в Марокко, Нигерии, Пакистане и др.
Полная исламизация системы (Иран, Судан): когда все или большинство банков работают по шариату, и законы страны запрещают взимание процентов. В Иране, например, с 1983 г. все банки формально проводят операции на основе исламских договоров, хотя процент по депозитам заменен на «прибыль по инвестиционным счетам» с заранее объявленной ставкой. В таких системах регулятору важно обеспечивать, чтобы банки не злоупотребляли терминологией – существуют гос. шариатские органы, следящие за деятельностью. Но международная интеграция таких систем затруднена, так как они обособлены.
Экспериментальные правовые режимы (как в России с 2023 г.): когда на ограниченной территории или на ограниченный срок вводятся особые правила, позволяющие работать исламским финансовым организациям, даже если общенациональное законодательство иначе трактует банковские операции. В случае России, например, принят закон об эксперименте, освобождающий участников пилота от некоторых требований (таких как лицензирование как банк при условии работы без процентов) и вводящий понятие «партнерское финансирование» как аналог кредитования (Russian Lawmakers OK Bill On Islamic Banking In Four Mostly Muslim Regions). Подобный подход позволяет протестировать рынок и набрать экспертизу, прежде чем принимать полноценные нормы.

Шариатский надзор. Важной частью регулирования является контроль за соблюдением шариатских принципов. Каждое исламское финучреждение обычно имеет Шариатский совет – группу из 3-5 специалистов в исламском праве (часто с участием известных шариатских ученых международного уровня), которая рассматривает все продукты и контракты банка и выдает фетвы (заключения) о том, соответствуют ли они принципам. Эти фетвы – своего рода знак качества для клиентов и регуляторов. В некоторых странах (Пакистан, Марокко, Нигерия) помимо отдельных советов банков, есть центральный шариатский совет при ЦБ, который устанавливает общие правила и разрешает споры. Стандарты AAOIFI и IFSB также включают положения о шариатском контроле и аудите: например, рекомендуется ежегодно публиковать отчет шариатского совета, а также проводить внутренний шариатский аудит – проверку всех операций на соответствие фетвам. Это добавляет уровень управления рисками, специфичный для исламских институтов (т.н. риск шариатского несоответствия – если банк случайно нарушит принцип, репутационные и юридические последствия могут быть серьезными).

Поддержка международных организаций. МВФ, Всемирный банк и исламские международные органы (Исламский банк развития) активно занимаются включением исламских финансов в глобальную повестку. МВФ в 2015 г. открыл специальную техническую программу для обучения центробанков работе с исламским банкингом (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015). Всемирный банк через свою инициативу Global Islamic Finance Development Center (базирующуюся в Турции) финансирует исследования и обмен опытом между странами. Эти усилия направлены на то, чтобы регулирование исламского сектора было сопоставимо с обычным по строгости и эффективности, а также чтобы инвесторы чувствовали себя защищенно. Важным шагом стало включение в 2019 г. исламских финансовых инструментов в базу данных стандартов Базельского комитета – теперь регуляторы могут видеть, как учитывать сукук или исламские контракты при вычислении показателей банков.

Стоит отметить, что различия в толковании шариата между регионами все же существуют. Например, некоторые страны более либерально подходят к сложным продуктам (Иран допускает фиксированную плату государству по займам, считая это не процентом, а вкладом государства (Исламский банкинг — Википедия); Малайзия исторически позволяла спорный товарный мурабаха (ина – двойная продажа) для управления ликвидностью, тогда как на Ближнем Востоке ее избегали). Однако через международный диалог и стандарты разброс мнений сокращается. Банки стараются придерживаться наиболее строгих стандартов, чтобы их услуги были признаны глобально. Поэтому сегодня крупные выпуски сукук или транснациональные сделки обычно получают консенсусное шариатское одобрение, приемлемое для разных школ исламского права.

Таким образом, регулирование исламских финансов эволюционировало от разрозненных фетв к полноценной нормативной базе с международными стандартами и надзором. Это залог дальнейшего устойчивого развития индустрии, поскольку инвесторы и вкладчики уверены – исламские институты работают не в вакууме, а подлежат понятным правилам и надзору, обеспечивающему надежность.

Перспективы развития исламских финансов

Исламская финансовая индустрия демонстрирует устойчивый рост и обладает значительным потенциалом для дальнейшего развития. Рассмотрим несколько ключевых тенденций и перспектив:

Продолжение глобального роста. По прогнозам экспертов, двузначные темпы роста сохранятся как минимум в среднесрочной перспективе. Факторы, поддерживающие экспансию: молодое население в ключевых странах (Ближний Восток, Юго-Восточная Азия) требует все больше финансовых услуг; правительства активно интегрируют исламские финансы в национальные стратегии развития (например, Саудовская Аравия в рамках Vision 2030, Индонезия и Малайзия имеют «дорожные карты» развития исламского сектора (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG) (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG)). Новые рынки – такие как страны Африки к югу от Сахары – принимают регулятивные меры для привлечения исламского капитала (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Даже в не исламских экономиках усиливается интерес: от Японии (где несколько банков изучают сукук) до Латинской Америки (где ряд стран ОПЕК с мусульманским населением, как Гайана, могут привлекать инвестиции из Залива). Ожидается рост совокупных активов индустрии до $6–7 трлн к 2027 г. (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG), что удвоит нынешний масштаб. При этом удельный вес исламских финансов в глобальной системе тоже увеличится, хотя и останется сравнительно небольшим. Например, если сегодня это порядка 1–2% мировых активов, то через несколько лет может достигнуть ~3–4%, что уже значимо на фоне отдельных рыночных сегментов.

Сближение с целями устойчивого развития и ESG. Исламские финансы и принципы устойчивого развития (ESG) имеют глубокое естественное родство – оба подхода стремятся к этичности, социальной ответственности и экологии. В последние годы наблюдается тренд к конвергенции: появляются зелёные сукук (средства направляются на экологичные проекты – возобновляемую энергетику, устойчивую инфраструктуру), социальные сукук (например, для финансирования доступа к образованию, лечения от пандемии) и комбинированные инструменты типа sustainability sukuk. Различные фонды, ранее ориентированные на исламские инвестиции, теперь также получают маркировку ESG и привлекают более широкую базу инвесторов, не обязательно мусульман, но заинтересованных в позитивном воздействии. Исламские банки создают подразделения, отвечающие за устойчивое финансирование и ESG, внедряют политику ответственного инвестирования, оценивают углеродный след проектов наряду с шариатским соответствием (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Таким образом, ожидается, что исламская финансовая индустрия станет активным участником глобальной повестки устойчивости. Это откроет ей и новые рынки – например, фонды богатства в странах Залива могут инвестировать по критериям ESG на Западе, а западные институциональные инвесторы – покупать исламские инструменты, соответствующие их экостандартам.

Укрепление инфраструктуры и ликвидности. Для дальнейшего роста важна задача повышения ликвидности рынков исламских инструментов. Планируется создание вторичных рынков сукук с более активной торговлей – возможно, через маркет-мейкеров, льготы и цифровые биржевые платформы. Центральные банки исламских стран продолжают разрабатывать инструменты ликвидного размещения для банков (шариатские аналоги казначейских векселей, своп-линий между центробанками и т.д.), чтобы управление краткосрочной ликвидностью не страдало из-за ограничений (традиционные РЕПО под проценты нельзя использовать, но вместо них внедряются товарные мурабаха, Сукук аль-Салам и пр.). Также наблюдается процесс консолидации: правительства поощряют слияния исламских банков, чтобы создать более крупные и устойчивые институты, способные конкурировать глобально (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG). Например, в Индонезии в 2021 г. три исламских банка объединились в один крупный банк Bank Syariah Indonesia; в странах GCC тоже прошли крупные слияния. Крупные «мегабанки» легче привлекают капитал, могут финансировать масштабные проекты и входят в международные клубные сделки.

Расширение линейки продуктов. Индустрия наверняка будет изобретать новые продукты, комбинируя принципы. Уже обсуждаются исламские цифровые валюты – выпустить ли центральному банку мусульманской страны CBDC (цифровую валюту) с определенными шариатскими ограничениями, или создать глобальный золото-обеспеченный stablecoin для расчетов между исламскими банками. Также могут появиться новые хеджинговые инструменты: сегодня для хеджирования валютных и процентных рисков используются сложные схемы на основе соглашений о будущем товарном обмене или аренде (так называемые исламские свопы), но возможно разработка более простых и прозрачных вариантов, особенно с применением смарт-контрактов. В сфере takaфул ожидается рост семейного takaфул (аналог жизни/пенсий) и его комбинация с инвестициями (unit-linked takaful), что даст мусульманам альтернативу традиционным страховым накопительным программам. Исламское микрофинансирование также имеет потенциал: например, интеграция с государственными программами борьбы с бедностью и получение субсидий, которые могут конвертироваться в беспроцентные займы или условно-бесплатные услуги (как часть вакиля – благотворительных фондов).

Вызовы и ограничения. Несмотря на оптимизм, есть и проблемные вопросы, от которых зависит реализация перспектив:

Разница фетв. Хотя унификация растет, время от времени разногласия между шариатскими учеными тормозят инновации. Например, концепция «ταваррук» (организованный товарный обмен для получения наличности) до сих пор вызывает споры – одни страны разрешают, другие нет. Или вопрос о криптовалютах: одни шариатские органы считают их допустимыми активами, другие – запрещенными из-за неопределенности. Для глобального рынка такие расхождения создают неопределенность. Решение – активный диалог ученых, обновление фетв по мере появления новых данных, возможно, создание наднационального шариатского совета, чьи решения принимались бы повсеместно (попытки к этому ведутся в виде консультативного органа при IFSB).
Конкуренция и инновации. Исламские финансы – часть общего финансового мира, и они конкурируют за клиентов. Если они не будут успевать с инновациями, есть риск отставания. К счастью, финтех-активность высокий, но исламским банкам нужно преодолевать консерватизм и вкладываться в новые технологии, иначе молодое поколение может уйти к неформальным решениям (например, к децентрализованным финансам DeFi, где шариатский контроль сложнее реализовать).
Управление рисками. Некоторое время считалось, что исламские банки inherently более стабильны. Однако практика показала, что они тоже уязвимы перед кризисами ликвидности и кредитными рисками. Например, дефолты сукук случались (особенно во время кризиса 2009, когда дефолт Nakheel sukuk в Дубае едва не произошел, но был предотвращен). Задача – совершенствовать управление рисками, создавать системы страхования депозитов (в том числе на базе takaфул) для исламских банков, механизмы последней инстанции от центробанков, которые учитывают специфику (в Малайзии, кстати, предусмотрены экстренные кредиты центробанка, оформленные через продажу активов с обратным выкупом – шариатский эквивалент REPO).
Повышение финансовой грамотности. Для наращивания клиентской базы необходимо продолжать просвещение. В ряде стран даже многие мусульмане не до конца понимают отличия исламских услуг или не доверяют им из-за прежних неудач. Кампании по финансовой грамотности, прозрачность банков в объяснении своих продуктов (сколько они зарабатывают, на чем) помогут укрепить доверие.

В заключение, исламские финансы на рубеже 2020-х годов – это динамично развивающаяся отрасль, которая уже доказала свою состоятельность и масштаб. Сочетая древние принципы справедливости и солидарности с современными технологиями и требованиями мировой экономики, исламская финансовая система продолжает эволюционировать. Для бизнес-сообщества и инвесторов она предлагает альтернативные возможности: доступ к капиталу из нового круга инвесторов, диверсификацию рисков, этическое позиционирование. Для государств – это инструмент финансового включения тех групп населения, что избегают традиционных банков по религиозным причинам, а также канал привлечения средств из богатых стран Залива и Юго-Восточной Азии. Перспективы отрасли выглядят позитивно: ожидается, что она будет и дальше расти, расширяя свое присутствие в разных уголках мира. Возможно, со временем грань между исламскими и конвенциональными финансами станет еще более размытой, и лучшие практики обеих систем обогатят друг друга, делая мировую финансовую систему более устойчивой, ответственной и разнообразной.

Каждому бизнесу, работающему на международном рынке, уже сегодня стоит учитывать феномен исламских финансов – понимать его принципы, инструменты и потенциал. Это не просто дань религиозным нормам, но и целая экосистема финансирования, предлагающая взгляд на деньги под углом справедливости и реальной экономики – взгляд, который, как показывает опыт, имеет не только духовную, но и значительную экономическую ценность. (Navigating Uncertainty: Global Islamic finance assets expected to exceed 6.7 trillion by 2027 | LSEG) (An Overview of Islamic Finance; by Mumtaz Hussain, Asghar Shahmoradi, and Rima Turk; IMF Working Paper No. 15/120; June 1, 2015)